|
Станислав Минаков , «Столетие» – stoletie.ru 07.03.2024
В свет вышел песенный альбом известного поэта и музыканта Сергея Комлева
«Песни военного времени» — это музыкальные сочинения поэта на стихи собственные, поэтов-фронтовиков Великой Отечественной и поэтов-современников.
Этот цикл в музыкальном и духовном смыслах наследует русской песне — солдатской, романсовой, советской — в лучших ее образцах с трепетом обходившейся с поэтическим первоисточником. Этот цикл, в то же время, и попытка продолжить старинный жанр русской военной песни, первую из которых относят к Х веку. «Традиция военных песен очень древняя, — отмечает сам Комлев. — Как песенный жанр он начал формироваться в XIX веке: «Черный ворон», «Любо, братцы, любо»… А песни Великой Отечественной войны — это расцвет советской песни. Мои «Песни военного времени» — это не конкретно о войне, а о том, что связано с войной. С людьми на войне, с людьми в тылу».
Так повелось, что трагические годы Отечества в особом свете преломляются в песнях, ставших нашим неотменимым духовным кодом. Достаточно назвать лишь несколько шедевров, созданных в 1941-1945 гг. и в послевоенные годы, известных на Руси каждому, живых и сегодня: «Соловьи, не тревожьте солдат...», «На солнечной поляночке...», «Горит свечи огарочек...», «Где же вы теперь, друзья-однополчане...» Алексея Фатьянова; «В землянке» Алексея Суркова, «Эх, дороги...» Льва Ошанина, «Случайный вальс» («Ночь коротка, спят облака...») и «Песня о Днепре» Евгения Долматовского, «Темная ночь» Владимира Агатова (Петрова), «Священная война» («Вставай, страна огромная...») Василия Лебедева-Кумача. Неодолимой скорбной вершиной стоит в этом ряду сочинение Михаила Исаковского «Враги сожгли родную хату», опубликованное в 1946 г.
Любимых нами композиторов-песенников, донесших до нас эти стихи, мы тоже прекрасно помним.
«А что есть названные песни, с их словами и музыкой?!.. — восклицает писатель, исследователь литературы Юрий Милославский. — Великое и трагическое, бессмертное достижение русского духа. Вот когда даже Долматовский с Блантером — приблизились к Пушкину и Глинке. Что бы мы делали и кем бы мы были без песен военных лет? Мы были бы много-много беднее. Мы бы просто были чем-то другим».
В послевоенные годы был создан сонм потрясающих песен, достаточно назвать «Журавли» на стихи Наума Гребнева, на русском рассказавшего сочинение Расула Гамзатова, «На безымянной высоте» на стихи Михаила Матусовского, «От героев былых времен» Евгения Аграновича…
„Русская песня военных времен есть, как явление, одно из составляющих Русской Цивилизации“, — утверждает Ю. Милославский.
И сегодня — в свете текущей войны — пишутся стихи и песни, порой становящиеся, в ряд с великими шедеврами той, Великой Отечественной.
„Я не думал ни о каком цикле, — рассказал С. Комлев в интервью череповецкому журналисту С. Виноградову. — Летом 2023 года вдруг написалось начало стихотворения «Уходили за Донецк пацаны«, а через несколько дней к нему вдруг пришла мелодия. И я решил эту песню записать вместе с руководителем музыкального коллектива ансамбля «Русский Север» Вадимом Кучиным“.
Рефренно-ключевой строкой в песне «Уходили за Донецк пацаны» Сергей Комлев, с одной стороны, подхватывает походное знамя героев песни «Уходили комсомольцы / На Гражданскую войну...» М. Исаковского (1937, муз. братьев Покрасс), с другой стороны, смыслово вторит трагическим «Журавлям» и замыкает панораму «синим Доном», внятным всякому русскому человеку. Пацаны-воины у Комлева пьют «Дон земной», кто выжил, и «Дон небесный» — кто пал в бою. Горьки строки о русской распре — «как клюют друг друга насмерть птенцы / из большого одного из гнезда…»
Нам бы выжить, дотянуть до весны.
Лето чёрное навеки избыть.
И уходят за Донецк пацаны
Дону синего из касок испить.
Неба синего из Дону испить…
На стихи минского поэта и журналиста Ирины Карениной сложена С. Комлевым песня «Когда отгремят», в которой есть слова, обращенные к ангелу:
…Лети на печальный рождественский Юг
И горю вели перестать.
И сердцу вели не дрожать, а гореть
Во тьме маяком, светляком,
Чтоб каждый, кого обрекают на смерть,
До Бога добрался легко.
Потрясающий трагический вальс Сергей Комлев написал на стихи замечательного поэта Владимира Яковлева (Астрахань, 1952 — Москва, 2016) — рыбака, морпеха, мастера спорта по дзюдо, выпускника Литинститута, переводчика.
На донбасскую тему — нет песни сильней, глубже и гармоничней. Скажу больше: это одна из лучших песен, что я слышал в жизни. Уверен, что песня «Под измученным небом донецким» станет частью русского национального кода.
Поблагодарим писателя Юрия Георгиевича Милославского, который соединил авторов этой песни: „Существенно, что направление, в котором следует Комлев, было, на наш непросвещенный, слушательский взгляд, безупречно понято и принято аранжировщиком: театральным композитором Григорием Григорьевым. Как поэт, Комлев владеет редким в наши времена даром создания мелических текстов, т.е. стихотворного слова, которое следует петь“.
Автор музыки прекрасно исполняет свое сочинение, с очень точной интонацией, — доверительно, сострадательно, трагично донося до нас слово поэта Владимира Яковлева, с болью писавшего в 2014 г., после начала украинского ада.
Стихотворение Яковлева, датированное 9 октября 2014 г., называется «Песня», и Комлев нашел конгениальную тексту мелически-интонационную подсветку.
На осеннем ветру, на высоком юру,
Под измученным небом донецким
Я б нашел поутру свою смерть, как сестру,
Я б простился с родными – да не с кем.
Моих самых родных нету больше в живых –
Как один все фугаской убиты.
А у дальних моих на распутьях кривых
Память выклевал ворон сердитый.
Рядом пули свистят, рядом танки горят
И дымы, словно души, – белёсы.
Погибают друзья, убывает заря,
А меня душат горькие слезы.
Пусть я тоже умру – смерть красна на миру.
Мне делить ее более не с кем.
На холодном ветру, на высоком юру,
Под измученным небом донецким.
Писатель Екатерина Домбровская так сформулировала свои впечатления о поэте: „Владимир Яковлев — само воплощение тайны поэтического дара. У него — интуиция глубокого сердца. Концентрация мысли и переживания, объединенных сердцем. И всегда присутствует у него надмирный взгляд, даже на самые земные вещи, словно часто он пишет о земном и человеческом, находясь на высоте полета сверхзвукового самолета. Взгляд его охватывает в одном стихе сразу большие пространства. И временные и географические... и никогда никакой игры слов, никакой поэтической амбиции — вона, мол, я как умею... Человек на кресте в слова не играет. Он молится. Вся поэзия Владимира — молитва. В этом я вижу и родство, и отличие его от наследия Рубцова. Это родство уже умудренного и умудренного именно духовно — сына, а потому и превосходящее нередко первоначальника. Большой поэт Владимир Яковлев. Пред памятью его и творчеством склоняю низко голову“.
Сергей Комлев положил на музыку также потрясающее стихотворение Юрия Милославского, тоже написанное в судьбоносном 2014 г.
Бог тебя наказал до последних, засечных камней,
Не щадя куполов, что ворованным трачены златом.
Первозванный Рыбарь не побрезговал банькой твоей,
Но тебя — не отмыть ни огнём, ни водою, ни адом.
Всех простят и утешат. Отпустят им вечного сна.
Тем, что Мёртвое море втянуло отравленным илом, –
Всем отмоленным быть. А тебе — не подняться со дна,
Не уснуть, не проснуться, не встать никогда из могилы.
И не быть похоронену. Это ль не грёбаный стыд?
Никого не нашлось твоему воспротивиться тлену.
Только гетман Ивашка на «мерине» чёрном летит —
По дороге обугленной мчится в родную геенну.
Даже он тебя предал. И ты остаёшься — один.
Словно снайпер безглазый прицелом ведёшь по карнизу.
И на тело твоё из оконца мы молча глядим,
Где английскою красною тронуло ночь исподнизу,
Где каштаны по-русски лопочут, а злой пулемёт
По-хазарски хрипит, издыхая у дальних заборов.
Где в поруганном граде любезная сердцу живёт
И спасает бродячих собак от твоих живодёров.
Столь страшных слов о «матери городов русских» мы прежде не слыхивали.
Без надрыва, спокойно и убедительно, глубинным баритоном ведет автор свое горькое сказание о падении Киева в цивилизационную бездну.
Комлев поясняет: „Мне лично кажется, что «Киевский вальс» — самая трагичная песня в этом цикле. Даже трагичнее вальса «Под измученным небом…»“.
И эти слова не вдруг вспомним: „Какой ты красивый, мой родной Киев! Добрый город, святой город! Какой ты прекрасный, какой ты ясный, мой седой старик! Что солнце между планетами, что царь между народом, то Киев между русскими городами. На высокой горе стоит он, опоясан зелеными садами, увенчан золотыми маковками и крестами церквей, словно святою короною; под горою широко разбежались живые волны Днепра-кормильца. И Киев, и Днепр вместе… Боже мой, что за роскошь! Слышите ли, добрые люди, я вам говорю про Киев, и вы не плачете от радости? Верно, вы не русские“.
Этот поэтичный и вдохновенный, с высокой любовью и пафосом исполненный пассаж о Киеве принадлежит писателю Евгению Гребёнке (по-малороссийски — Грэбинке), уроженцу полтавского села. Гребёнка, по рождению малоросс, в русской культуре остается автором слов знаменитого русского романса «Очи черные» и песни «Помню, я еще молодушкой была» (в оригинале «Молода ещё я девица была…»).
Размышляя о генезисе песенного творчества Сергея Комлева, вспомнил одну из лучших наших песен о Великой Отечественной войне, прозвучавшую в замечательной экранизации повести Веры Пановой «Спутники» (1946) — телесериале режиссёра Петра Фоменко «На всю оставшуюся жизнь» (1975, сценарий сына писательницы прозаика Бориса Вахтина). Песню на музыку Вениамина Баснера, слова Фоменко и Вахтина:
— Сестра, ты помнишь, как из боя
Меня ты вынесла в санбат?
— Остались живы мы с тобою
В тот pаз, товарищ мой и брат.
Hа всю оставшуюся жизнь
Hам хватит подвигов и славы,
Победы над вpагом кpовавым
Hа всю оставшуюся жизнь.
Гоpели Днепp, Hева и Волга,
Гоpели небо и поля...
Одна беда, одна тpевога,
Одна судьба, одна земля.
Hа всю оставшуюся жизнь
Hам хватит горя и печали.
Где те, кого мы потеряли
Hа всю оставшуюся жизнь…
Исполнили песню за кадром ленинградская актриса Таисия Калинченко, сыгравшая одну из главных ролей в фильме, санитарки госпитального поезда, и П. Кравецкий. Так и слышатся эти голоса: «Мы шли к любви и милосердью / В немилосердной той войне…».
Ю. Милославский навел С. Комлева на стихи «На снегу белизны госпитальной...» поэта-фронтовика киевлянина Семена Гудзенко (1922–1953), написанные в 1945 году и пока еще востребованные меньше, чем знаменитые гудзенковские стихотворения. В известном смысле их вернул в читательское поле зрения Евгений Евтушенко, опубликовавший балладу о военвраче в своей мощной антологии «Строфы века» (1995).
На снегу белизны госпитальной
умирал военврач, умирал военврач.
Ты не плачь о нем, девушка,
в городе дальнем,
о своем ненаглядном, о милом не плачь.
Наклонились над ним два сапера с бинтами,
и шершавые руки коснулись плеча.
Только птицы кричат в тишине за холмами.
Только двое живых над убитым молчат.
Это он их лечил в полевом медсанбате,
по ночам приходил, говорил о тебе,
о военной судьбе, о соседней палате
и опять о веселой военной судьбе.
Ты не плачь о нем,
девушка, в городе дальнем,
о своем ненаглядном, о милом не плачь.
..Одного человека не спас военврач -
он лежит на снегу
Белизны госпитальной.
Есть в сюите Комлева и песня на стихи фронтовика Константина Ваншенкина (1925–2012) «Солдаты» (1960), уставшего от войн и смертей:
В земле солдат намного больше,
Чем на земле.
Перед Москвой, над Волгой, в Польше,
В кромешной мгле
Лежат дивизии лихие
И корпуса.
А сверху — дали голубые
И небеса.
Лежат бригады, батальоны
И тыщи рот.
А сверху по траве зеленой
Проходит взвод.
Какая ждет его дорога?
Встает рассвет.
В земле солдат и так уж много
За много лет.
Марш Комлева-Ваншенкина становится в колонну с великими русскими и советскими маршами, такими как «Десятый наш десантный батальон» Шнитке–Окуджавы из к/ф «Белорусский вокзал», «От героев былых времен» Хозака-Аграновича из к/ф «Офицеры», «И все-таки мы победили!» Тодоровского–Поженяна из к/ф «По главной улице с оркестром».
Комлев музыкальным строем и видеорядом выводит сочинение с маршевыми когортами на Красную площадь, следом отправляя реку «Бессмертного полка» и потому завершая словами, которых не было у горестного фронтовика атеиста Ваншенкина, но которые есть у православного христианина Комлева:
Куда зовет его тревога?
Встает рассвет.
И в небо стелется дорога.
И мертвых — нет!
Ведомый подлинным чувством, вольно или невольно Сергей Комлев воздвиг песенную сюиту, в которой предстает две-войны-как-одна, а это — точно не только ментально, но и политически, поскольку война против Русского мира не закончилась в 1945 г., а длится и сегодня.
P.S. Сергей Викторович Комлев родился в 1968 г. в Узбекистане. Но его настоящая малая родина – древний русский город Новгород-Северский на Черниговщине и большое село Воронеж неподалеку от него, где служили священниками несколько поколений его предков. Окончил факультет журналистики МГУ. Работал на телевидении и в печатных СМИ. Автор многих текстов для популярных групп «Квартал» и «Браво». Пишет и исполняет собственные песни, окончил музыкальную школу по классу скрипки. В 2018 г. вышла пока единственная полноценная книга его стихов «Фонарщик». Стихотворения Комлева публиковались в ряде «толстых» журналов. Живет в Череповце.
Станислав Минаков
|
