работа

Когда-то давно Институт философии (тогда ещё) Академии Наук СССР занимался исследованием «единственной научной» марксистско-ленинской философии: «диамата» и «истмата» вместе с «научным атеизмом». В то время современные западные философы если и изучались, то обычно с целью последующей беспощадной критики их «буржуазных» и «ревизионистских» концепций. Но 30 с лишним лет назад ситуация изменилась. Марксизм-ленинизм списали в утиль, «идеологические барьеры» пали, наступил «плюрализм», а Институт философии (теперь уже) Российской Академии Наук решил наверстать упущенное и начал «осваивать» неизвестных россиянам европейских, североамериканских и латиноамериканских авторов.

На заседании Совета при президенте по науке и образованию одобрена обновлённая редакция Стратегии научно-технологического развития Российской Федерации до 2035 года, а заодно и объёмы финансовой поддержки отечественной науки, планы по расширению деятельности Российского научного фонда.

Во время обсуждения Стратегии было предложено дополнить её проектами в области гуманитарных наук и образования, которые «тоже влияют на безопасность и качество жизни населения».

Стоит предусмотреть поддержку не только для перспективных направлений, которые уже отобраны, но и для новой системы образования, профориентации и подготовки кадров, заработавшей с этого года. Звучали также предложения изменить подходы к сдаче Единого государственного экзамена, вернуться к математике и черчению в средней школе, чтобы привлечь молодёжь к техническим специальностям.

— Алексей Олегович, какая, на ваш взгляд, самая насущная проблема российской архитектуры? — Диагноз давно поставлен. Это утрата нашей архитектурой государствообразующего положения и, как следствие, обрушение статуса архитектора. Архитектура сегодня не «купол» для всех искусств, а сервис, который обслуживает интересы стройкомплекса, где красота исчерпывается набором цветов, фактур и выходом квадратных метров. В середине XX века ликвидировали академическую архитектуру, стремясь решить наиострейший жилищный вопрос. Это благое намерение «инфицировало» отечественное зодчество утилитарностью, позже эта «болезнь» многократно усилилась в либеральной экономической модели. В результате мы утратили понимание призвания архитектора, который должен видеть целостную картину от культурного компонента до материаловедения. Таких специалистов у нас сейчас — единицы, а вот «фрагментарных» — с избытком. Я считаю, что мерилом ценности архитектуры категорически не может быть только экономика.

Сейчас знания давно уже утратили ценность. И важным часто является обратное – ограничение поступающей информации. Важно сейчас – и будет еще более важным в будущем – так это «мотивация». То есть, понимание, что надо знания получать – и главное, умение заставить себя это делать. То, что ранее реализовывалось «автоматически». Современная условная «школа» должна давать не знания – а потребность в их получении и умение их получать.

Этого «традиционная схема» – с аудиториями, классами и преподавателями – делать не может катастрофически. Не помогают тут и все «современные попытки» решить задачу через «геймофикацию образования» и т.д. И помочь не могут – потому, что направлены не на то, на что надо, а, скорее, на противоположное: на «запихивание в мозги» той же информации, только весьма конкретной.